Христианство, внутреннее и внешнее

В начале христианства тысячи человеков бежали в пустыню, бросая семьи, богатства, статус свой. До 311 года их преследовали, но потому ли они в бегах были, ведь более половины погибли на крестах и в пастях у львов, их казнили, вешали, сжигали в кострах, но, несмотря на это, христианство крепло через тех, кто мог хранить силой тех, кто стойкостью своей доказывал. Как ребёнок в общности тела своего, сквозь обстоятельства в пыле веры юношеской христианство росло, в 313 году Константин, враг кровный Максенция, увидев в небе перекрестие облаков, услыхал внутри себя: «Сим победивши», велел воинам всем на щитах своих чертить кресты тем, чем было под руками – мелом, известью. Он, имея двадцать пять тысяч воинов, пошёл против ста пятидесяти тысяч, победив всякой логике вопреки. Так в 313 году Миланским эдиктом христианство вышло на внешнюю задачу. Внутренняя была оставлена. Первичная, эзотерическая - в преобразовании души, вторичная, экзотерическая - концептуализация христианства, создание института Веры, политическая цель – свобода христинизации. Но где сейчас свобода? Христос внутри каждого по-прежнему в пустыне, но не во внешней, а во внутренней. Внешний мир пестрит вершинами, независимо от ландшафта, всё дано всем. Нет ограничений, нет рамок, нет тишины и простора мировосприятия, мир сужен до границ возможности самосвободы.

Единственный путь постижения себя – ввод себя во внутреннюю пустыню, во внутреннюю равнину, способную даровать святость через тишину внутреннего покоя. Но подобное уже было в 13 веке, когда господа поощряли поэтов, музыкантов, священнослужителей, как при Евгарии Понтийском, сдавшем всю свою власть Василию Великому. Он, бросив карьеру, устремился в Египет. Евгарий, последователь Оригена по осознанию пути, убежденный христианин, в Египте экзальтировался в монашеской обстановке среди других сподвижников, рассказывающих о пришествии Девы Марии, беседах с Моисеем, Михаилом, Гавриилом и даже Христом. Он, не имея личного опыта, но имея личный статус, привнесенный из общественных категорий, стал развивать культ созерцания собственной греховности, ограниченности, недостойности, что в дальнейшем положило основу пласту христианского лжесмирения, угнетения индивидуальных прозрений, гонений на ведущих, в конце выраженного сонмом гонения на ведьм, призывающим к трезвлению души в убежденности индивидуальной недостойности. Так закончилось в 3-4 веке христианство внутреннее и до 534 года до пятого Вселенского Собора выстраивало фундамент нехристовой инквизиции, окончательно испепелившей цель и миссию Иисуса.

Можно уйти из истории в условную пустыню, степь, равнину с широким горизонтом, уединиться и развивать храм в себе, но выход в общество смерти будет подобен и не воспримется даже официальной церковью. Единицы проходили этот путь и многие обходными путями через искусство. Христианство – мир в мире. Христианская цивилизация рубила ветви с цветущего плодоносящего дерева одну за другой, в данный век пытаясь реабилитироваться. Внутреннее христианство стяжало и сохраняло импульс через внутреннее прозрение на целостности мироощущения с другими религиями, через смирение и покорность в свободе выбора, устойчиво и не спеша, дожидаясь своего часа, когда неживое отомрет через свою нежизнеспособность. Но оно потакало, позволяя развивать разрушающее, богопротивное. В конце истории вашей цивилизации пустыня Христа - весь мир, у него, Человека внутреннего истинного «Я» нет апостолов в социальных институтах, его Лже-храм тот храм, против которого он проповедовал, против храма внешнего, исповедуя Храм внутренний. Сегодняшний ваш мир – мир нехристей. И путь с ним – надрывные усилия. Вы живете в мире материальных благ, среди вас находятся те, кто покупает и продает Святые образы. Лестница духовного восхождения разрушена, а пути к ней потеряны. Вы, равнинные жители, попали в горскую область, где вы все друг другу вершины со своим именем. И все вы друг друга ограничиваете. Путь власти для вас через понижение окружающих, через превосходство личности. Идея, духовное восхождение за горизонт себя, за предел доступности потеряна, ибо легко осуществима через подавление чужого «верха», через снижение планки окружающих. Сказал ли Господь о том, что кто-то его недостоин? Или вы это придумали, посмотрев на его восхождение? В конце Кали-Юги даже бесноватый сядет у ног учителя, ибо в нем сам себя обретет в свете разума.

Можете ли вы, дети степей, выразить непередаваемое желание общения человека с Богом, устремленное за горизонт? Мы, существа высших сфер, только на вас и уповаем.